Все мы под Богом ходим

К семи вечера в зале яблоку было негде упасть. Даже на третьем ярусе зрители расталкивали друг друга, чтобы увидеть своего любимого и столь долгожданного певца. Такую любовь не получишь благодаря телевизионной ротации (неделей раньше в этом же зале пел Евгений Кемеровский, но было продано меньше двухсот билетов).

Михаил вышел к зрителям в черном свитере, темных брюках, в очках. Был, как всегда, скромен, лаконичен и даже статичен, но харизма Круга столь сильна, что его публика готова восхищаться в нем даже тем, что другому артисту было бы записано в минус

По всему чувствовалось, что программа накатана на бескрайних гастрольных просторах, что оркестр Круга слаженный, опытный, а бэквокалистка, юная Светлана Тернова, тонко чувствует своего лидера.

Народ смотрел на сцену восторженными глазами, знал слова и мелодии большинства песен не хуже самого автора. В зале преобладала "платежеспособная" публика 30-35-ти лет (по сути - ровесники Круга), так что буфетчицы не могли нарадоваться, потому что в этот вечер меломанов не пугали цены.

Ваш корреспондент занял место в директорской ложе "А", откуда прекрасно просматривался весь зал, и обратил внимание, что, судя по лицам, у многих зрителей какие-то песни явно были связаны с чем-то очень личным. Стоило музыкантам взять первые аккорды новой песни, зал сразу узнавал и аплодировал, ревел. "Владимирский централ" прошел просто на несмолкаемом стоне...

Михаил говорил несколько лет назад, что одним из его заветных желаний является сольный афишный концерт в большом зале Петербурга. Мечта сбылась, да еще как! Такие концерты, как этот, можно вспоминать затем на склоне лет как ярчайшее впечатление - и зрителям, и самому артисту. Успех на сцене ДК Ленсовета в немалой степени "разогрел" Мишу накануне "Музыкального ринга" и, конечно же, помог ему назавтра блистать в "Гигант-холле" и в прямом эфире Российского телевидения.

- Михаил, приходилось слышать и читать совершенно разные версии вашей биографии, что только подтверждает мысль: Круг - личность легендарная. Интересно было бы услышать вашу автобиографию из первых уст!

- Пожалуйста. Я родился в Твери 7 апреля 1962 года. Учился в музыкальной школе по классу баяна, но потом бросил. Занимался хоккеем, был вратарем. После восьмого класса поступил в ПТУ и получил профессию слесаряавторемонтника. Пошел в армию, служил в военной школе младших специалистов инструктором по вождению автомобилей. После армии женился, поступил на подготовительное отделение Политехнического института. Там же, в Политехническом, наткнулся на объявление о том, что состоится восьмой региональный фестиваль-конкурс авторской песни. Стал лауреатом с первого захода, оставил институт. Работал я тогда начальником автоколонны, но работу вскоре тоже оставил. Записал первый альбом, затем второй, третий. Правда, они не были растиражированы. Но четвертый альбом "Жиган-лимон" завоевал популярность. Это был 1994 год. После этого вышли диски "Зеленый прокурор", "Живая струна", "Мадам" и "Роза". Вот так, если кратко...

- У каждой песни есть своя история. Какова она у вашего главного хита - песни "Владимирский централ"?

- Все, наверное, знают, что во Владимирском централе содержатся люди, которые связали свою судьбу с криминалом, с блатным миром. Находились ю Владимирском централе и мои знакомые. Много судеб прошло через это место, много судеб поломано.

- Это ведь народное название - Владимирский централ...

- На самом деле, это ИГУ за каким-то номером... Песня эта во многом - впечатления от рассказов людей, побывавших тж. Все в этом мире относительно. Одни люди сидят, другие их охраняют. Ни те ни другие не имеют отношения к той адской машине, которая была заведена еще коммунистами, но не остановлена до сих пор,

По большому счету, мы все в ответе лишь перед Богом, и, как сказано в Писании, те, кто были последни-ми, станут первыми. Не являются врагами народа те, кто преступает закон, не являются героями те, кто их сажает. В том коротком временном пространстве они занимают свои места, но затем это перестает иметь значение, и мы просто видим сломанные судьбы...

- Наверняка вам доводилось выступать в местах не столь отдаленных...

- Я дал в тюрьмах, зонах больше семидесяти концертов.

- Эти концерты дают толчок к вашим песням?

- Прямой связи, пожалуй, пока нет. Я не могу воскликнуть: "Песня такая-то написана по горячим следам моего концерта в такой-то зоне". Но многие вещи, происходящие с людьми на зоне, удивляют. Ко мне подходят люди, приносят свои стихи, книги, просто мысли, изложенные на бумаге. Это жизнь, которая проходит рядом с нами, но о которой мало известно.

Для того чтобы все боялись этой жизни, существует немало ТВ-программ и криминальных рубрик. На самом деле, во Владимирском и других "централах" находятся такие же люди, как и все другие, - у них дети, семьи, жены. Они преступают закон перед государством, а оно у нас, сами знаете, какое... Я, конечно, не имею в виду убийц, насильников, извращенцев. Все мы равны, все под Богом ходим.